.
ПБ: А если совмещать концертные съемки и студийную видеозапись?
ДБ: Нет, это хоккей получается, когда гол замедленно показывают, а ты знаешь, что там, за кадром, что-то происходит в это время, какое-то действие… Я бы хотел встретить настоящего художника видео, и говорят, что в Австралии есть парень, который сделал видео к Holiday in Combodia — но я узнал об этом только за день до отъезда, и мы с ним так и не встретились.
ПБ: А если ты сам снимешь ролик, у тебя будет возможность его показать?
ДБ: Конечно нет. То, что выйдет из-под наших черепных коробок, не устроит MTV. Это не понравится тем, кто развлекается только с помощью телевизора. Зачем поощрять людей к тупому глядению на экран.
ПБ: Ну, если они не смотрят TV, то развлекаются как-нибудь по-другому. Кое для кого и работа — развлечение. Знаешь, чувствовать максимальное удовлетворение от того, что делаешь…
ДБ: Одна из причин, почему американцы бездушны — потому, что все мы потеряли чувство удовлетворения от своей работы. Мы просто бежим, как крысы в лабиринте. Вместо страха от того, что ты не вместе со своим государством (типа того, что нагнетают русские газеты (? — А. Л.)) мы боимся не быть вместе с Джонсами, со своими соседями: “Бог ты мой, чему это он так радуется? А я скучаю… Надо сходить и купить себе немного радости”. Нас научили, что все должно быть безголовым удовольствием. Мы верим, что человеческая жизнь может быть счастливой 24 часа в сутки, а если это вдруг не так, то кажется, что с тобой что-то не в порядке, но можно это исправить, заглянув в соседний супермаркет… Мы стараемся доказать, что настоящее удовлетворение появляется лишь когда достигаешь чего-то сам, а не когда что-то покупаешь. В нашей песне Trust Our Mechanic говорится о тех, кто не получает удовольствия от собственной работы. Когда-то они выбрали ее, может быть потому, что прошел интерес к предыдущей, или же потому, что “это то, что мне нужно, чтобы прожить жизнь как следует!”… Их путь — это понять, что случилось с автомобилем, а потом ускорить его устаревание. Заменить износившиеся детали не запчастями, а чем придется… Особенно это опасно, если в такой ситуации оказывается врач. Как-то на дороге меня подобрал один парень, который оказался врачом. Он крутил баранку и с возмущением рассказывал мне, что Американская Медицинская Ассоциация пыталась закрыть его практику потому, что он брал с больных меньше, чем полагается по расценкам АМА. Он лечил бедняков, он говорил, что это для него очень важно. Но много ли таких людей ты встречал? А в основном люди противопоставляют свое физическое бытие ментальному. Есть же люди, которые просто из любопытства обращаются в пластическую хирургию с просьбами переделать им лица или принимают совсем не нужные им тонизирующие вещества. Я где-то читал, что чуть ли не половина операций, которые на сегодняшний день делаются, не необходимы пациентам. И любимой болезнью американских врачей становится рак. Отцы двух моих друзей умерли от рака. Парни были в ужасе от того, как с их родителями обращались врачи. Сперва — химиотерапия, что само по себе очень дорого, потом — в госпиталь. Вот и еще 500 долларов в день для врача. Их лечат от одного, но лекарства возбуждают новые недуги, нужны новые лекарства и так далее. Одного из них врач буквально растянул на койке каким-то приспособлением, а он спать не мог от болей, и эта штука причиняла еще большую боль. И в конце концов он попросил жену убрать этот станок и дать ему умереть спокойно. Она так и сделала. Мне иногда кажется, что все научные и технические достижения в области медицины дают докторам некий садистический импульс, что в сочетании с огромной стоимостью лечения заставляет продлевать агонию безнадежно больным людям. А после их смерти их родные оплачивают десятитысячные счета. Большинство людей считают, что Америка — великая страна, и все, что в ней делается лучше, чем где-либо. Но они не были в других странах, и не могут оценить их преимущества, и в первую очередь государственное медицинское обслуживание. Докторам там платят по одинаковым расценкам, а не за глубокомысленный вид. Я не хочу об этом больше распространяться, но как подумаешь, что доктора в этой стране вышли из-под контроля, сразу есть шанс попасть к психиатру.
ПБ: А что психиатры?
ДБ: А там все то же самое. Мать моего друга так накачали лекарствами, что она даже спать — и то не могла. Хоть все время старалась. Психиатр использовал какие-то жуткие препараты, не очень заботясь о том, что происходит с пациенткой. Или эти психологи — ты только пришел на прием, задали тебе пару вопросов, и вдруг: “Ну что ж, всего хорошего, увидимся на той неделе”. Я всегда думаю — действительно ли они хоть что-нибудь соображают в том, чем занимаются?
ПБ: В рок-н-ролле таких хватает. Скажи, а много ли у вас подражателей?
ДБ: Ну, это опять же тебе решать. Вообще-то мало, если сравнивать с другими. Есть масса групп, которые почти в ноль дерут с Black Flag, Discharge и Minor Threat — особенно с Minor Threat. Наша музыка менее доступна.
ПБ: Ты записывался когда-нибудь соло? Вот, например, пластинка The Witch Trials?
ДБ: Ну… это не совсем сольная запись. Нас было пятеро, мы выпили пива, включили аппарат, взяли инструменты — никаких репетиций, прямо так, от вольного.
ПБ: Но ведь это были не Dead Kennedys?
ДБ: Нет, это были Кристиан Ланч и Морган